Владимир Киященко "Пара слов за детство" ...Чтобы помнили.
Мне было шесть лет, бабушка вела меня в парк Горького, был май и приближался Праздник. Я уже знал, что это Праздник Победы, но еще не знал что такое война. И на перекрестке Дзержинского и Маяковского, у молочного магазина я с ней столкнулся. С войной...
Как воспитанный мальчик я с ней поздоровался, и, как учил меня дед, спросил: "Йося, как поживаешь? Как родители?" Смысл этих вопросов тогда был мне недоступен, пришлось чуть подрасти, чтоб понять. Тот, к кому я обратился, посмотрел на меня, узнал, и стал рассказывать: как он "с мамеле ходил на Благбаз покупать ботинки для школы", что "завтра он с папочкой идёт в зоопарк кататься на пони", а летом "всей семьей они поедут в Херсон".
Ребята, мне было реально страшно! Передо мной стоял высоченный худой еврей лет сорока, совершенно седой, аккуратно застегнутый на все пуговки, как школьник. Он болтал о разной житейской ерунде и одновременно плакал. Губы рассказывали о пони и Херсоне, а из глаз текли слезы. Но страшнее всего был его чайник. Какой ЧАЙНИК? Латунный чайник, литра на три, наполненный мелочью. Представили картину маслом?
читать дальшеЭто был знаменитый на весь центр Харькова Йося с Чайником. Порождение войны, совесть нашего района. Каждый Божий день он выходил на перекресток Дзержинского и Маяковского, становился у молочного магазина и смотрел на балкон второго этажа 76-го дома, не выпуская из рук чайника. Чайник служил Йосе и кошельком, и авоськой, и как чехол для документов. Даже у дворовых сявок считалось западло стянуть из чайника хоть копейку, били за это жестоко. Все знали Йосину историю.
История же была такой. Когда немцы первый раз вошли в город, Йосина семья не успела эвакуироваться. Их квартира во втором этаже дома № 76 приглянулось двум немецким лейтенантам. И чтоб долго не валандаться, а заодно "окончательно решить еврейский вопрос", Йосиных родителей повесили на их же балконе. Перед смертью мама Йоси положила в чайник немного денег и вытолкала его через чёрный ход , якобы за молоком. Много ли понимал шестилетний пацанёнок? За молоком так за молоком...
Он стоял у магазина и всё видел. А когда понял, что случилось, — поседел и сошел с ума. С того дня ему всегда было шесть лет, и он всегда ждал у молочного магазина маму. Йоську прятали по семьям до 43- го года. А после освобождения города он снова занял свой пост.
Вы спросите зачем с ним нужно было заговаривать и спрашивать о родителях? Это был единственный способ вывести Йосю из ступора, отвести домой, накормить, привести в порядок. А деньги в чайнике не были милостыней, нет. Мой дед говорил, что это были слёзы больной совести.
Последний раз я видел Йосю с Чайником весной 90-го года. Такой же седой и аккуратно застёгнутый, он стоял у того же молочного магазина. И также приближался Праздник...